Автор: Дмитрий Филимонов, банковский юрист
da.filimonov@yandex.ru
Во времена закрытых границ и иных ограничений, вошедших в современную деловую жизнь в эпоху пандемии, особую важность приобрела возможность заключения сделок и обмена юридически значимыми документами в электронной форме: задача все еще нетривиальная даже в рамках одной юрисдикции, и тем более, когда речь заходит о трансграничных сделках.
Существующее национальное регулирование не всегда дает возможность полностью исключить привычный бумажный документооборот в крупных и сложных трансграничных сделках, требующих высокого уровня правовой определенности и надежности. Хотели мы того или нет, но под напором санитарно-эпидемиологических ограничений тема электронного документооборота получила новый импульс развития в связи с острой необходимостью сохранения привычного уровня деловой активности и исключения необходимости личного присутствия людей при подписании документов.
В большинстве стран еще до пандемии было принято законодательство, легитимизующее электронную подпись (ЭП) и форму документов. Некоторые страны и международные институты даже пытались его унифицировать для создания общепринятых стандартов в области электронного документооборота. Однако по сей день, в том числе в России, заключение сделок в электронном виде между профессиональными участниками рынка применяется в ограниченных случаях: чаще всего, когда признание сделки недействительной маловероятно, или когда «цена» и риски признания отдельной сделки незаключенной невысоки. Как правило, в подобных случаях используются так называемые корпоративные информационные системы (КИС), которые предоставляют ограниченному числу участников услуги удостоверяющего центра (то есть центра, который отвечает за создание, выдачу, проверку сертификатов ЭП[1]).
Основные вызовы и предпосылки, возникшие перед бизнесом в этой сфере:
- взаимодействие с иностранными контрагентами, в т. ч. по вопросам проверки и обеспечения легитимности иностранной подписи;
- отсутствие времени каждый раз на ожидание курьерскую доставку документов из-за границы.
Постепенно к существующим вызовам привычного документооборота добавились новые:
- пандемия не должна нарушать планы по заключению сделок и проведению юридического due diligenceполномочий иностранных контрагентов;
- отсутствие глобальной политики применения и проверки сертификатов ЭП в различных КИС;
- отсутствие единого реестра выданных сертификатов ЭП при значительном увеличении их числа;
- большое количество удостоверяющих центров (УЦ) и их постоянная «текучка».
Принятые 27 декабря 2019 г. изменения в федеральный закон «Об ЭП» нацелены на то, чтобы, наконец, устранить большинство этих проблем, узаконить облачную ЭП[2], более четко определить момент создания или изменения документа, подписанного ЭП через механизм метки доверенного времени[3]. Однако одним из важнейших нововведений является введение в оборот нового института – доверенной третьей стороны (ДТС). Нормы о ДТС вступили в силу с 1 января 2021 года. И вот почему это важно: ДТС – новый вид организаций, в чьи задачи входит объективная и независимая проверка действительности ЭП, сертификатов и полномочий участников электронного взаимодействия, когда речь идет о трансграничном электронном документообороте. С внутрироссийским электронным документооборотом должны справляться уже существующие удостоверяющие центры, для которых измененный закон об ЭП ввел новые, более жесткие требования[4]. Однако и для внутрироссийского электронного документооборота использование ДТС не запрещено, например, при операциях, когда стороны предъявляют повышенные требования к качеству оформления электронных документов, и ДТС выступает в роли «цифрового нотариуса».
На практике служба ДТС должна обеспечивать юридическую значимость квалифицированной ЭП[5] на иностранном алгоритме в юрисдикции Российской Федерации, проверяя иностранную ЭП и выдавая юридически значимую квитанцию с результатами проверки. Юридическая значимость квитанции обеспечивается ЭП, выполненной на отечественной криптографии.
При более детальном изучении механика работы ДТС на практике выглядит следующим образом:
1) Иностранная ЭП передается на проверку в службу ДТС.
2) ДТС определяет криптографические алгоритмы, на которых сделана ЭП, и передает эту ЭП в ДТС иностранного национального сегмента, который может легитимно работать с данными криптографическими алгоритмами.
3) ДТС национального сегмента проверяет ЭП, создает квитанцию с результатами проверки и передает квитанцию в ДТС сегмента Российской Федерации (ДТС РФ).
4) ДТС РФ подписывает квитанцию отечественной криптографией, тем самым придавая юридическую значимость иностранной ЭП, результаты проверки которой зафиксированы в квитанции.
5) ДТС РФ возвращает подписанную квитанцию пользователю.
Уже сегодня применение механизма ДТС возможно между странами, законодательство которых основано на типовом законе UNCITRAL 2001 года «Об электронных подписях»[6].
В нашей стране уже существует необходимое программное обеспечение для интеграции системы ДТС государственными органами и компаниями (например, российская разработка – Litoria DVCS).
Сегодня Россия активно развивает экономические взаимоотношения с представителями государств – участников СНГ, Латинской Америки, странами БРИКС, и, в этой связи, отдельного внимания заслуживает Решение Совета Евразийской экономической комиссии в рамках Евразийского экономического союза от 18.09.2014 № 73 «О Концепции использования при межгосударственном информационном взаимодействии сервисов и имеющих юридическую силу электронных документов».
Концепция предусматривает возможность обеспечения трансграничного обмена между государствами-участниками электронными документами, имеющими юридическую силу, в единой системе с применением службы ДТС. Кроме того, концепция ДТС не требует изменения в законодательстве стран-участников, так как центры ДТС в каждой стране проходят проверку на соответствие только национальным стандартам. Существующий в стране центр ДТС будет проверять действительность сертификата и ЭП под документом другого государства, а также выдавать квалифицированную справку (квитанцию) о результатах такой проверки.
В соответствии с законодательством государств – членов Евразийского экономического союза, документ в электронном виде, подписанный соответствующей законодательству ЭП, признается электронным документом, равным по юридической силе документу на бумажном носителе, заверенному подписью (и печатью) составителя такого документа.
В рамках Евразийского экономического союза обозначены следующие задачи службы ДТС :
- осуществление легализации (подтверждение подлинности) электронных документов и ЭП;
- обеспечение проверки ЭП отправителя, созданной в соответствии с законодательством государства – члена ЕЭС, в юрисдикции которого находится этот отправитель;
- обеспечение гарантий доверия в международном (трансграничном) обмене электронными документами;
- обеспечение правомерности применения ЭП в исходящих и (или) входящих электронных документах в соответствии с законодательством государств – членов ЕЭС и актами Евразийской экономической комиссии.
Внесенные изменения в российский закон об ЭП и предложенный функционал ДТС дают надежду на дальнейшее развитие и более активное применение трансграничного электронного документооборота. Организации, которые планируют стать ДТС, должны получить аккредитацию в Министерстве цифрового развития, связи и массовых коммуникаций.[7] Однако подзаконные НПА, необходимые для полноценной работы ДТС, все еще находятся в разработке. Большинство требований носят технический и организационный характер и касаются информационной безопасности работы ДТС. С учетом всех требующихся доработок программного обеспечения, а также процедур по аккредитации ДТС, предположительно первые ДТС могут появиться в начале 2022 года. В любом случае, скорейшее создание международных ДТС позволит осуществлять трансграничные сделки с новым уровнем юридической безопасности и комфорта.
[1] Подробнее про удостоверяющие центры см. ст. 13 Федерального закона от 06.04.2011 № 63‑ФЗ «Об электронной подписи»
[2] Может храниться не на «флешках» и «токенах», а на облачных сервисах. Облачная ЭП использовалась и ранее, но теперь она, наконец, официально попадает в российское правовое поле
[3] Метка доверенного времени – информация в электронной форме о дате и времени подписания документа электронной подписью, создаваемая и проверяемая доверенной третьей стороной, удостоверяющим центром или оператором информационной системы (ч. 19 ст. 2 закона «Об ЭП»). Применение этого механизма призвано минимизировать неправомерные действия с ЭП. Например, такая метка будет особенно полезна при подписании документа представителем по доверенности (чтобы было очевидно, подписан ли документ в период действия доверенности), т. е. это – первый шаг к машиночитаемым доверенностям в электронной форме; подписании документа руководителем, особенно во время корпоративного конфликта; во внутренних документах длительного хранения для создания электронного архива
[4] Теперь УЦ должны иметь гораздо более высокий уровень собственных средств и финансовой ответственности: необходимо иметь собственные средства в размере не менее 1 млрд. рублей в случае, если у УЦ нет разветвленной филиальной сети, и не менее 500 млн. рублей в случае, если у УЦ есть филиалы в более чем 75 % субъектов РФ.
[5] Для справки: законом «Об ЭП» определены 3 вида ЭП – простая, усиленная неквалифицированная, усиленная квалифицированная. В УЦ получают последние две
[6] Перечень государств, законодательство которых основано на типовом законе UNCTRAL 2001 года об электронных подписях https://uncitral.
un.org/ru/texts/ecommerce/modellaw/electronic_signatures/status
[7] Постановление Правительства РФ от 09.09. 2020 № 1389 Минцифры
